Когда-то в детстве, лет в 12-13, я внезапно увлеклась бардовской песней. Трудно сказать, с какой стати. Ни к туристам, ни к альпинистам, ни к бардовскому движению как таковому мои родители не относились. Папа, конечно, мог что-то спеть под три аккорда на гитаре, но это была в основном смесь Высоцкого и студенческого фольклора. Откуда я могла подцепить это увлечение - неясно. Источником знаний служили редкие передачи на ТВ, такие же редкие пластинки и штука о которой современная молодежь, пожалуй, и не знает в принципе - песенники. Сборники песен, слова и ноты с аккордами. Не то чтобы эти последние мне много говорили - музыкального образования у меня нет, играть я ни на чем не играла, и ноты умела читать совсем-совсем немного. Но однажды услышанного исполнения и плохо-разобранных нот хватало, чтобы уловить суть - и петь понравившиеся песни в свое удовольствие. Петь я вообще любила чуть не с пеленок, любой момент, когда оказывалась дома одна, могла превратить в концерт (бедные соседи). И вот в этом возрасте эстрадные хиты в моем репертуаре изрядно потеснила бардовская классика.
Но была среди множества любимых песен одна, которая почему-то цепляла меня особым образом - "Атланты" Городницкого. И вроде бы что там такого особенного, все просто, и возможно сейчас сказали бы даже, что излишне пафосно. Но меня этот образ зацепил, пробрал до глубины души и больше не отпускал.
В Петербург я впервые попала уже во взрослом возрасте, почти в 35. И друзья, водившие меня по Городу, подвели к Миллионной улице, не говоря, куда ведут - но Их я, разумеется, сразу узнала. И вот что странно - это было не узнавание архитектурного шедевра, а узнавание кого-то близкого, почти родного. Мне было очень важно подойти к ним, дотянуться до огромного пальца ноги, положить на него ладонь и сказать: "Спасибо. Ты не один. Вы не одни." Это был летний солнечный день, и камень их тел был теплым. Я почти никогда не чувствовала такого спокойствия, такой мгновенной связи с неживым, в сущности, объектом (не считая ангела на Петропавловке... и грифонов на набережной... но Петербург и я - это уже совсем другая история )
К чему это я? Да ни к чему, просто почему-то вдруг сегодня вспомнилось.

Стоят они навеки, упершись лбом в беду,
Не боги - человеки, привычные к труду.
И жить еще надежде до той поры, пока
Атланты небо держат на каменных руках.